Мы сидим друг напротив друга, и Даша рассказывает, что все чаще и чаще в последнее время впадает в беспричинную тоску, что никак не может найти то занятие, которое будет ее вдохновлять и ощущает себя в тупике.
— А может, пришло время сходить на психотерапию? — осторожно предлагаю я.
— Мне иногда приходят эти мысли в голову, — признается Даша, — но как-то… стыдно что ли. Вроде уже взрослая девочка, сама должна справляться со своими проблемами.
Ее слова — это квинтэссенция одного из тех мифов о психотерапии, который до сих пор остается живучим в сознании наших соотечественников. Есть и другой, не менее популярный — «Психолог — дело хорошее, если больше некому выговориться. А вот поскольку у меня есть духовник/учитель/близкие друзья, то мне он ни к чему».
Конечно, этим количество заблуждений относительно психотерапии не исчерпывается, но я пока остановлюсь подробнее на вышеупомянутых как на наиболее частых.
Миф первый
«Психологи нужны только для слабых/недостаточно развитых/недостаточно осознанных людей, которые сами не в состоянии разобраться со своими проблемами».
Подобное заблуждение, на мой взгляд, это отчасти характерная черта постсоветской личности, выросшей в стране, где в течение семидесяти лет считалось, что управлять государством может любая кухарка. У нас до сих пор очень популярно мнение о том, что каждый может быть сам себе врачом, дизайнером, риэлтором, юристом. К этому есть и объективные предпосылки: высокий уровень непрофессионализма волей-неволей приводит людей к мнению, что «с такими специалистами лучше не связываться», «я и сам так могу».
Часто это относится и к врачебной помощи: столкнувшись однажды с врачом, который выписывает для лечения гриппа «Арбидол», люди в следующий раз будут заваривать травки в термосе вместо того, чтобы пойти в поликлинику. Я не имею ничего против травяных отваров, но полностью отвергать медицинскую помощь — это примерно то же самое, что отказываться от возможности готовить пищу на современной кухонной плите, предпочитая ей открытый очаг.
С психотерапией все обстоит примерно так же, как с медициной.
Не стоит излишне уповать на то, что психолог решит все ваши проблемы. Однако переоценивать свои силы тоже не стоит. Даже самый компетентный врач обычно не в состоянии сделать операцию на своем теле. И даже самый профессиональный массажист не сможет промассировать собственную спину. Каким бы осознанным, сильным и умным человеком вы ни были, есть вещи, которые невозможно проделать с собой самостоятельно.
У массажиста нет физиологической возможности так извернуться, чтобы полноценно промять себе плечевой пояс. Мы часто подобны этому массажисту: даже зная и понимая, что и где у нас зажато, мы не можем туда «дотянуться». Наше сознание, как и тело, имеет свои границы подвижности. Именно об этом забывают все сторонники «самостоятельности».
При любом уровне осознанности мы не можем взглянуть на свои проблемы беспристрастно, взглядом специалиста, и психологи это знают лучше других. Любой практикующий профессиональный психолог обязательно проходит личную терапию и регулярную супервизию. В западных странах существуют профессиональные стандарты, которые иногда указывают точное количество часов, которые нужно посвятить личной терапии прежде, чем начать самому принимать пациентов.
Миф второй
«Главная функция психолога — выслушать вас». Если основываться на таком мнении, то очевидно, что при наличии друзей, или, например, духовника, психолог становится ненужным.
Большинство людей, далеких от психологии, очень смутно представляют, в чем суть работы психотерапевта и особенности его профессиональной деятельности. Зачастую визит к психологу представляется как «просто разговор». Что как раз на руку дилетантам от профессии.
На деле работа психолога достаточно сложная и многоступенчатая: за каждой «беседой» стоит диагностическая и аналитическая практика, для которой необходим багаж знаний часто отнюдь не только психологического, но и медицинского толка — представление о нейрофизиологии, анатомии и прочем. Хотим мы этого или нет, но наша психика тоже работает по определенным законам, от которых не отвертеться даже самым продвинутым личностям.
— Я тут почитал описание невротической зависимости, которое ты выложила у себя в журнале, — написал мне один знакомый. — И нашел у себя все признаки. А я-то думал, что это влюбленность! И что это уникально! Что только у меня так происходит!
Как бы нам ни хотелось мнить себя уникальными и неповторимыми, упрямая статистика из области социальной психологии показывает, что люди ведут себя на удивление похоже и предсказуемо. Например, в моменты реальной или воображаемой опасности наш мозг дает нервной системе команду на физиологическую перестройку всего организма: надпочечники начинают выделять гормоны стресса — норадреналин или адреналин, кровь приливает к мышцам, зрачки расширяются, дыхание становится поверхностным и учащенным .
Эти реакции с небольшими нюансами характерны для ста процентов населения. Чем больше вы будете отрицать какие-то заложенные в вас механизмы, тем у вас меньше шансов научиться ими управлять. Поскольку — как можно управлять тем, существование чего отрицаешь?
Можете ли вы самостоятельно вычленить сценарии и паттерны, на которые ложится ваша жизнь? Знаете ли вы, как с ними работать дальше? Догадываетесь ли вы, почему любите высоких брюнетов с ироничной усмешкой, даже если они регулярно вытирают о вас ноги, и при этом совершенно игнорируете добродушных блондинов, готовых носить вас на руках?
У любых странностей и особенностей есть свои корни. И у вашей повышенной тревожности, и у спадов либидо, и у неизбежной прокрастинации, когда речь заходит о самых для вас важных вещах. Кстати, как работают эти неосознаваемые паттерны, хорошо показано в фильме «Сбежавшая невеста». Раз за разом девушка повторяет один и тот же сценарий, который не делает счастливой ни ее, ни окружающих. И каждый раз она снова уверенно наступает на те же грабли, наивно полагая, что их устройство чем-то изменилось за последнее время. Однако — грабли всегда остаются граблями — хлоп! И мы снова потираем ушибленный лоб.
Если говорить коротко, то работа психолога состоит как раз в том, чтобы распутывать эти узлы и клубки паттернов, стереотипов и убеждений в нашем сознании, отделяя эффективные от разрушительных. В этом, пожалуй, главное отличие психотерапии от деятельности духовного учителя.
И если духовник, опираясь на собственное религиозное представление о мире, решает, что для вас правильно, а что нет, то психолог прежде всего исходит из того, что для вас полезно или не полезно. Именно поэтому хороший специалист не подходит к людям с одинаковой меркой. Одну клиентку он будет учить кричать и бить кулаками подушку, а другую — погружаться в себя и сдерживать эмоциональные порывы. Одним клиентам он будет задавать раздражающие каверзные вопросы, а других — гладить по голове и позволять выплакаться. Все зависит от типа личности, устройства ее психики и особенностей.
В любом случае видимые вами действия психолога — это всего лишь поверхность работы, и ее сходство с дружеским трепом на кухне за чашкой чая — только иллюзия. Что, впрочем, не отменяет того, что ваш друг может оказаться психологом от природы и даст вам за чаем мудрый и нужный совет.
