«Рыба может влюбиться в птицу, но где они будут жить?.. Я была птицей, которая умела плавать, а Фелипе — рыбой, которая умела летать»
Элизабет Гилберт
Любые отношения требуют умения соотноситься с отличиями в другом, говорить об этом, обучаться жить с этой инаковостью другого так, чтобы не ранить и не раниться ею. Отношения требуют понимания другого, прощения, примирения после ссор, поиска компромисса и улаживания конфликтов и многого другого.
Люди, которые страдают нарциссическим расстройством личности (далее — НРЛ) часто выбирают себе в партнеры тех, кто страдает пограничным личностным расстройством (далее — ПРЛ). Верно и обратное.
Что привлекательного они находят друг в друге? Схожесть страдания: способность присутствовать в стабильных, устойчивых и близких отношениях с другим у них находится примерно на одном низком уровне. Собственно, это одна из значительных проблем этих расстройств. Тех же, кто обладает развитым навыком выдерживать близкие отношения, люди с ПРЛ и НРЛ скорее сочтут слишком сложными или неинтересными, скучными.
Близость с другим требует от человека умения воспринимать и переживать себя и другого как целостного, то есть одновременно видеть как положительные, так и негативные черты характера и поступки партнера. Признавать, что в человеке есть и хорошее, и плохое.
Близость предполагает наличие интегрированного взгляда на себя и другого. Способность к такой интеграции развивается еще в раннем детстве, когда ребенок получает опыт любви, принятия, внимания, одобрения, несмотря на те недостатки, которые отмечает родитель. Эту отсутствующую способность к интегрированному взгляду на себя и другого можно развить и позже, занимаясь длительной психотерапией.
Люди, страдающие ПРЛ и НРЛ, не обладают этим интегрированным взглядом на другого. Они вынуждены находиться поочередно на одном из нереалистичных полюсов: идеализации или обесценивания другого. И на каждом из этих полюсов, как точек восприятия и понимания другого, они забывают всю прошлую историю, все прошлые поступки и качества человека, которые связаны и являются проявлением другой его стороны, что сейчас находится глубоко в тени и не осознается ими.
Когда они находятся на полюсе идеализации, то видят в партнере только хорошее, помнят о нем только хорошее, и даже что-то не очень вмещающееся в эту картину хорошего стараются в другом оправдать и высветлить, чтобы эта их точка зрения была прочной. Когда полюс меняется на обесценивание, то взгляд фокусирует только плохое в партнере, и он ничем не может быть оправдан, так как все хорошие поступки в прошлом переживаются лживыми и корыстными. И поскольку оба этих взгляда на другого являются чрезмерно экстремальными и неточными, то и стабильности представлений о другом и отношений с ним быть не может.
Людей с ПРЛ и НРЛ объединяет то, что они не способны или с большим трудом удерживают в своем представлении, в своей памяти положительный образ другого, когда злы, обижены на партнера, раздражены на него, разочарованы им. Этот положительный образ другого исчезает, полностью растворяется в негативе. Другой теряется, исчезает так, что порой трудно вспомнить его лицо.
И тогда становится просто невозможным поддерживать близость с другим, с тем, кто больше не присутствует в картине мира человека с ПРЛ или НРЛ. Другой пропадает, и нет переживания его как стабильного и постоянного. Это следствие того, что отсутствует интегрированное восприятие другого.
И вот эта личностная схожесть людей с нарциссической и пограничной адаптацией, то, что им обоим сложно удерживать интегрированное знание о другом, и то, что другой воспринимается нестабильным и непостоянным, — в разы увеличивает вероятность их встречи и влюбленности друг друга. Тем более, что люди с ПРЛ и НРЛ могут стремительно формировать интенсивные романтические привязанности.
И для формирования такой сильной привязанности они «не нуждаются» в узнавании другого. Они влюбляются мгновенно, едва узнав партнера. В начале все кажется волшебством, потому что они оба, стремясь друг другу, на самом деле стремятся к своей мечте, не очень внимательно глядя на реальную личность другого человека. Они оба склонны полагать, что получат именно то, чего они так давно жаждали от своего нового романтического партнера.
Стремительность влюбленности человека с ПРЛ обусловлена тем, что они живут ради любви, непрерывной и безусловной любви. И используют отношения с другим как средство от тягостного чувства внутренней пустоты, боли, тревоги, одиночества и потери себя. Больше всего они опасаются потери отношений, даже тех отношений, в которых сильно страдают. И поэтому они раз за разом находят причины, чтобы не уходить тогда, когда их унижают и обесценивают. Без отношений они снова ввергают себя в бездну отчаяния, одиночества и нелюбви.
Человек, страдающий НРЛ, ищет в отношениях с другим подтверждения своей самоценности. Их потребность в усилении собственного достоинства настолько велика, что они тоже не могут долго ждать и мгновенно формируют сильные привязанности, не обращая внимания на личностные качества партнера, его характер, потребности и чувства. Их привязанность длится, пока они имеют высокий статус и непререкаемый авторитет в глазах другого. К сожалению, их не интересует другой, и поэтому человек с нарциссической адаптацией может уйти и оставить партнера так же стремительно, как и вступил в отношения с ним.
Как мы видим, у людей с нарциссической и пограничной адаптацией разные цели и ожидания от отношений. Для одних важно достоинство и самоценность, для других —постоянная любовь. В том числе и поэтому отношения возможны лишь на краткий период, может быть, период медового месяца. Но потом у каждого все меньше и меньше шансов получить желаемое, так как каждый из них находится на ранних стадиях формирования навыка интегрированного видения себя и другого, переживания постоянства, что затрудняет их способность находиться в длительных устойчивых отношениях близости.
По материалам книги Elinor Greenberg «Borderline, Narcissistic, and Schizoid Adaptations: The Pursuit of Love, Admiration, and Safety»
Справка: Элинор Гринберг — известное имя в мире психологии и психотерапии, она работает в гештальт-подходе и специализируется на терапии пограничного и нарциссического личностных расстройств. Является вице-президентом Нью-Йоркского Института гештальт-терапии.
Источник: B17.ru
