«Со мной что-то не так, я ненормальная, у меня странные реакции, я раздражаюсь на ребенка, я его травмирую. Я его люблю, но почему так злюсь на него и что с этим делать?» Так пишут измученные мамы младенцев психологу и многодетной маме Алине Рябый. Два месяца назад она придумала проект «Чай для мамы» и стала бесплатно помогать тем, кто только что родил ребенка и чувствует себя до слез беспомощно.
Беременные не могут представить, что будет потом
Когда вы видите сообщения в СМИ, что мама привязала ребенка к дереву, положила в стиральную машинку, выкинула из окна, какая первая мысль возникает?
Острое чувство жалости ко всем участникам ситуации. Это такие край и безвыходность, что осудить здесь точно никого невозможно. Спасать надо было сильно-сильно раньше, а сейчас уже поздно.
Общество сразу ведь осуждает мать. Почему?
Я психолог, многодетная мама, знаю обратную сторону и как бывает сложно. Для того, чтобы сочувствовать, надо иметь опыт такой боли. Обвинение — защитный механизм. Значит, эта боль для нас настолько непереносима, что мы ищем виноватых и обвиняем.
Второй момент — сильное присоединение к ребенку. У нас у всех сильно травматичное прошлое, мы все немного раненые, поэтому быстро переключаемся на жалость к ребенку. Эту боль мы знаем.
Но мы же знаем и боль мамы, которая измучилась.
К родителям мы просто не умеем такого чувствовать. Не всегда в том объеме мы знаем боль. Мы можем находиться в более комфортных условиях, у нас может быть больше помощи, денег и сочувствия. Или нам тоже было плохо, но сжав зубы, мы вышли в состояние героя. Из этого состояния сочувствовать мы не можем.
Создать поддерживающий проект «Чай для мамы» вас побудила исповедь одной такой измученной женщины на Правмире. Что в том рассказе вас больше всего зацепило?
В ее описании нет ничего ненормального. Это известная закономерная история. Ненормально, что она в ней оказалась одна и не было поддержки. Не было знаний о естественности происходящего, поэтому не сумела подготовиться. Были ожидания, что помогут бабушки и кто-то еще, но не случилось. И она прожила это так, а в душе осталась огромная боль. Вот это то место и время, где имеет смысл прикладывать усилия.
А какие именно усилия?
По передаче знания, например. Мамы и папы зачастую приходят к рождению ребенка без нужной информации. Они не знают, что такое новорожденность, сколько она длится, что для этого периода нормально, а что нет. Их представления немного глянцевые. Все знают, что ребенку нужны памперсы и коляска, а что дети кричат — и это признак любого дискомфорта, а не кошмара и несчастья — узнают в процессе. И это шокирует.
То, что первые три месяца дети живут без режима и спят хаотично, это новость для тех, у кого первый ребенок. Нигде про это не пишут, об этом можно догадаться только по количеству укачивающих и утешающих приблуд. Но само страдание нам не показано. Только яркие мобили и погремушки.
А есть же курсы, они заканчиваются на процессе родов, что ли?
Да, именно. Беременные не могут представить, что будет потом. Если их специально не запугать. Роды — большой рубеж, именно туда уходит много эмоций и ожиданий. А что будет дальше — ну, как-нибудь выживем. Хотя 15 лет назад и в роды не так включались, мол, «природа все сделает, что там изучать». То есть тут люди уже поняли, что лучше ходить на курсы, искать своего врача, подключать родственников. С младенчеством, мне кажется, нет пока понимания, что это не менее трудный процесс. Который, в отличие от родов, длится как минимум 3 месяца.
Пост Алины Рябый в фейсбуке (16 марта 2019 года):
Друзья! Я могу и хочу помогать семьям с младенцами: новорожденными и немного постарше. За очень небольшие деньги — затраты на дорогу и чашку кофе. Или даже бесплатно — по ситуации.
Во мне давно зрела эта тема и после статьи на Правмире наконец дозрела. Ссылка на статью в первом комментарии к этому посту.
Речь идет о кризисном периоде, когда младенец много плачет и мало спит. Когда совсем не спит мама и недосыпает папа. Когда маме кошмарно тяжело, одиноко и беспросветно. Или все не так ужасно, но все равно трудно и непонятно, как это пережить. Когда папы нет. Когда папа есть, но он не знает — что сделать конкретно ему, чтобы дома всем стало лучше. И папе тоже ужасно тяжело.
Я психолог. Развитие ребенка и кризисы развития — моя любимая тема. Установление привязанности — еще одна моя любимая тема. Я знаю, куда и как двигаться, чтобы понимать ребенка, даже новорожденного.
Я многодетная мама. Моя первая дочь не спала ночами два месяца подряд. Совсем не спала — я знаю, что такое жизнь в тумане. Второй сын весь первый год каждый день орал, и ничто не могло его успокоить. Я представляю уровень стресса, когда ребенок вопит без перерыва.
Что я могу. Я могу приехать к маме на пару часов: поддержать, выслушать, ответить на вопросы. Если нужно, научу купать и укачивать ребенка, удобно носить его на руках и в слинге. Обсудим, почему ребенок кричит, что нужно ему, и что можно сделать родителям, чтобы не сойти с ума. Могу поносить малыша на руках, отпустить в душ, налить чай.
Моя цель — помочь родителям почувствовать себя спокойней и уверенней с ребенком. Я не смогу приезжать регулярно и заменить помощь близких: ежедневно давать маме спать, гулять с малышом, готовить. Я смогу приехать один раз, максимум два-три. Но, по моему опыту, даже за один раз можно уменьшить родительскую тревогу, продумать, как восстанавливать силы и хорошее самочувствие.
Почему дешево и даже бесплатно. Нет, можно и платно — если есть возможность и желание. Но именно в этот период в остром кризисе оказываются те, у кого нет лишних ресурсов. Нет свободных денег, нет времени и сил разобраться, куда бежать: к доказательному врачу, психотерапевту или консультанту по сну. Я не заменю специалистов, но поддержу и сориентирую по дальнейшим шагам.
Поэтому, друзья! Если рядом с вами оказались люди, мама, родители, у которых недавно родился малыш, вы видите, что им трудно и не знаете, как им помочь, можете дать мои контакты. За ними стучитесь в лс.
Выезжать готова по Москве. Если не в Москве — можем попробовать скайп.
Я люблю ребенка, но почему так злюсь на него?
В какой момент и кто обращается к вам за помощью? Только мамы?
Обращаются мамы новорожденных, папы не пишут, но присутствуют, особенно если они в контакте с мамой находятся. Это период до года и чуть старше, когда еще тяжело. С чем обращаются? Со мной что-то не так, я ненормальная, у меня странные реакции, я раздражаюсь на ребенка, я его травмирую. Я его люблю, но почему так злюсь на него и что с этим делать? Другой вариант: с ребенком что-то не так. Не спит по режиму, не проходит живот, врач сказал, с ним все в порядке, а он кричит.
И что вы делаете в таких ситуациях?
Сначала выслушиваю, говорим про сильные чувства у мамы. Говорим, что нормально чувствовать себя беспомощной и плакать, проваливаться в своего внутреннего ребеночка. Если мы жертвуем базовыми потребностями и забываем есть, то эти провалы в беспомощность будут обязательно, потому что маленький ребенок внутри будет кричать, что тоже хочет есть и спать. Если мы хотим выносить слезы своего ребенка, то сначала должны понять что-то про свои. И когда я говорю маме, что плакать нормально, она перестает, потому что наконец-то признали — ей тяжело.
Я рассказываю, почему нет режима и когда он будет, и что все наладится, просто чуть позже. Какие-то вещи могу показать. Как наматывать слинг. Как искупать ребенка в раковине и облегчить боль в животике, например.
И как?
Заворачиваем ребеночка в большое полотенце. Кладем его на руку, примерно в той же позе, как в ванной купаем. И включаем теплую воду, пускаем струю ему на живот через полотенце. Ребеночка очень быстро отпускает. Это мощное расслабляющее воздействие. И в случае нервных историй тоже помогает. У меня этот способ срабатывал со всеми детьми.
Вы пишете, что к измученной маме можно приехать и один раз. Неужели одна встреча может изменить ситуацию?
Можно за один раз значительно снизить тревогу. Как-то я приехала к девушке, у них был конфликт с мужем, плюс она была очень успешной до родов. И вот наконец-то случилось материнство, в котором она чувствует себя неуспешной, а от своей деятельности девушка изолирована. Рядом отец ребенка, который продолжает быть успешным, ходит кругами: «Ну, че ты, я не знаю, хватит уже рыдать-то».
Мы поговорили с ней о том, что она успешна в материнстве. Ребенок здоров, развит по возрасту, набирает в весе, улыбается, контактный, все хорошо. И потом от нее пришли смсочки, что стало совсем по-другому и гораздо спокойнее, с мужем начали друг друга понимать.
Заняться тем, чтобы самой не сойти с ума
Многие советуют перестать мамам нервничать, мол, ребенок все чувствует, и от этого как раз кричит, а потом круг замыкается, и кто от чего кричит и нервничает — непонятно.
И да, и нет. Это так, ребенок больше нервничает, если мама тревожится. Но у него все равно будет болеть живот эти три месяца. Он все равно не будет спать, пока психика не устаканится. Конечно, всем будет легче, если у мамы не будет дополнительных ожиданий, тревоги и вины. Если она займется не его режимом, а тем, чтобы самой с ума не сойти. Следить, чтобы была еда, чашечка чая поближе, сериальчики. Всем будет легче. Но колики будут. Нет волшебной палочки на этот счет.
Может, дело в том, что мы не готовы к лишениям, поэтому так тревожимся? Если я успешная, у моего ребенка колик не будет. У всех будут, а у моего нет. Это распространено?
Мне кажется, наши неадекватные реакции из-за психологических травм и незнания. У нас нет информации, как хорошо и правильно реагировать. Например, когда я была беременна младшим, мне стало плохо в Италии, в супермаркете. Я сразу прилегла, чтобы не упасть. Рядом со мной тут же оказались сотрудники, никто из них не паниковал. Они, не спрашивая меня, нашли мужа в магазине, вызвали скорую. И пока мы ехали, врачи всю дорогу меня держали за руку.
Это же инструкция! Это не про то, что итальянцы нереально чуткие и добрее, чем мы. Просто там все знают, как себя надо вести. Никто не начал кричать: «Какой кошмар! Женщина лежит, упала!»
И вот вторая ситуация у нас. Девочка бегала вокруг храма, упала и разбила коленку. Рядом с ней оказалось трое-четверо взрослых. Я поняла, что время идет, прошло минут пять, а слышны только восклицания: «А где ее мама, а что делать?», «Надо, наверное, вот это». И никто ничего не делает. Будто внутри нет инструкции: надо ребенка утешить, посадить, найти маму, и можешь это сделать ты, не кто-то. Пришлось вмешаться. Это говорит о беспомощности людей.
У вас были случаи, когда вы заставали женщину в невменяемом состоянии?
Нет. Был случай, когда вместе с женщиной и ее специалистом пришли к выводу, что это клиническая депрессия и надо подключить лекарства. В серьезных случаях, когда ребенок валяется в одном углу, а женщина в другом, обращений за помощью от нее не поступает, время уже упущено.
Женщины не стесняются обращаться и признаваться незнакомому человеку в том, что не справляются?
Мне кажется, я свой пост в соцсетях написала в таком поддерживающем стиле, что люди не боятся осуждения. И поэтому легче принять помощь. Я уже полтора месяца езжу в семьи, обычно у меня запись на эту и следующую неделю. Я приезжаю бесплатно, потому что люди в кризисе. Нет никакой таксы, если нечего заплатить, это нормально. Но часто что-то все равно платят, так им комфортно.
Мы прыгали с младенцем на мяче каждую ночь по очереди
Вы писали, что ваша дочь не спала два месяца, а сын кричал. Хотелось ли вам что-то сделать с младенцами?
У меня достаточно благополучная ситуация и хороший старт. Я вырастила целую кучу крестников и племянников, у меня много многодетных друзей. Это не опыт материнский, это не про лишения, их не видишь, когда помогаешь. Но видишь быт кормящей матери, скажем так. И мне было к кому обратиться вот в этом: «Ааа, сопли, плохо сосет!»
Несмотря на это, когда моя дочь выдала психические колики, ту же самую адаптацию, только через мозг, нам с мужем было прямо ой как непросто. Она не плакала, только если ее заворачивали в слинг и прыгали на мячике. Мы прыгали каждую ночь по очереди. После трех ночи самое тяжелое время, и мы оба помним, как колотили кулаками по столу от злости и от того, что страшно хочется спать. И нежности к ребенку в этот момент не было. Я прекрасно представляю, откуда бывает агрессия в адрес ребенка. Это нормально, это защитный механизм. Когда мы уязвимы, она появляется. Другое дело, успеть вовремя себя схватить и перенаправить на стол, подушку, чтобы не тронуть ребенка.
Почему нам так трудно слышать плач ребенка?
Детский плач устроен так, что любой взрослый человек, хочет он детей или нет, есть у него они или нет, мужчина это или женщина, должен прийти на помощь. Ребенок рождается, не умея ходить, сам себе добывать пищу, без шерсти, его терморегуляция несовершенна. И самое спасительное — это быть на руках у взрослых. Это генетический механизм. Там мне будет хорошо, безопасно, я спасен.
Поэтому он так страшно вопит, чтобы мимо точно никто не прошел, его схватили и забрали. Другое дело, что на руках ребенок не всегда успокаивается и продолжает кричать. И это совсем невыносимо. Мы присоединяемся к этому крику и начинаем сочувствовать. И надо взять на руки, но при этом и о себе не забыть.
Как это сделать?
Например, слинг. Он освобождает маме руки. И вовсе не для того, чтобы загружать стиральную машинку или варить суп. А чтобы налить себе чаю, достать вкусный пирожок и включить кино. И это история не про всю жизнь, а про три месяца, потом будет легче.
Знаю маму, которая удалила все соцсети
Еще с первым ребенком страшно, а вдруг это не живот? Эти мысли тоже съедают. Можно ли тут помочь?
От собственной мамы, например, можно услышать: «Ну ты у меня спала хорошо, не знаю, что он у тебя орет. Не приучай к ручкам». Я всегда на это говорю, что идеальные, неприученные к ручкам дети — в доме ребенка. Они вообще не плачут. Жаль, что в большинстве случаев рядом нет взрослого человека, который это прошел и который может заглянуть в комнату и сказать: «Да все в порядке, это точно животик. Посмотри, он ножками дрыгает, пойдем ему грелочку положим».
В комментариях к первому посту мне написала женщина из Нидерландов. У них там на уровне государства, по страховке есть такая служба, из которой приходит женщина после родов в дом. Она помогает маме ухаживать за швами, помогает с малышом, может помочь по дому и со старшими детьми. А наши патронажные медсестры мало что могут рассказать. Это идеальный вариант. Если такое запустят у нас — это хорошо.
Куда делись эти взрослые люди, тетушки, бабушки, почему женщина вдруг осталась один на один с младенцем, так же не было раньше?
Раньше была большая семья, все вместе жили. Видели с рождения, как мама рожает, кормит, как рядом рожают старшие сестры, как все соседки кормят. Если что-то не так, всегда рядом старшая женщина, которая что-то подобное прошла. Советы могли быть не идеальны, но главное — они были. А ваша бабушка родила одного, максимум двух, причем давно. Она не может поддержать, ее кто бы поддержал.
Подружки могут быть далеко, мы не всегда дружим с теми, кто в соседней квартире. Или вы можете родить первой из подруг, которые все пока бездетные.
Вы согласны с тем, что современная женщина принимает слишком много решений, и от этого тревога возрастает?
Конечно. Ответственность родителя возросла, и ожидания от него тоже. Я прихожу, у каждой мамы лежит книга Петрановской. То есть у женщины есть представление, что она не просто растит ребенка, а выстраивает с ним доверительные отношения, привязанность. Ожидания очень высокие, и что делать с новорожденностью — непонятно. Часто слышу: «Я травмирую своего ребенка». И слезы. Потому что очень сильное чувство вины. Установки есть, а тактики, что с этим делать, нет. Решение-то надо принять. А на чем его основать? И это очень невротизирует. Раньше ты делал так, как все, а сейчас задаешься вопросом: а правильно ли это? И в каждой книге своей ответ.
Насколько невротизируют мать с младенцем соцсети и что делать, если ты постоянно утыкаешься в чужие счастливые розовые пятки, а у тебя не так?
Я знаю маму, которая просто удалила все соцсети: «Пока не могу это выносить». Она понимала, что все это неправда, но смотреть на это не могла. Хороший гигиенический ход. Когда стабилизируешься — снова поставить.
У меня самой розовый Инстаграм. Я же не фиксирую там истерики или туалетную бумагу, затолканную в унитаз. Я фотографирую, когда они хорошие, как мы классно гуляем и рисуем. Это потом меня будет радовать, это моя терапия. Не обман, просто терапия. И нужно понять, что какие бы розовые пятки вас ни встречали в соцсетях, младенчество — это трудно и очень трудно.
У вас в фейсбуке фотография, как начинает утро мама. Это крупным планом поднос в кровати: шоколадка, кофе… Что еще можно посоветовать женщинам?
Смотря сколько ребеночку. Если у мамы новорожденный, то всего, чего она хочет, не получится. Это время надо переждать и не забывать есть. Чтобы еда была под рукой и вкусная, забить на все ЗОЖи. Протянул руку — вкусно, сладко и хорошо. Выдержать, проплыть это время, как испытание и посвящение. Задержать дыхание и проплыть как под волной. Это пройдет, вся жизнь вернется, ничего безвозвратно не уходит. Надо переключаться, чтобы не зацикливаться на ребенке. Читать книжки, смотреть фильмы, выходить на улицу. Гостей позвать.
Многие даже в душ не успевают. Эти мечты оставить или пусть кричит, а душ по расписанию?
С первой дочкой я успевала в душ. Это то, без чего я не могу начать день. Второй мальчик кричал, едва я выходила за пределы видимости. И я расставила приоритеты в пользу душа. Поняла, что он все равно кричит. И я вынесу его крик в течение дня, если схожу в душ и поем. Ставила переноску с ним недалеко, открывала занавесочку и шла в душ на 10 минут. За это время ничего страшного не произойдет.
Валерия Дикарева
Фото из семейного архива Алины Рябый
